Преддоговорная ответственность сторон
Ответственность за недобросовестный выход из переговоров существует в большинстве стран континентальной Европы, но в России такая ответственность появилась со вступлением в силу ст. 434.1 Гражданского кодекса. Тем не менее, в настоящий момент практика о взыскании убытков, связанных с недобросовестным ведением переговоров встречается довольно редко.
Сторона, которая недобросовестно прерывает переговоры о заключении договора, обязана возместить другой стороне причиненные этим убытки. При этом на истце лежит бремя доказывания того, что, вступая в переговоры, ответчик действовал недобросовестно с целью причинения вреда истцу. Например, ответчик пытался получить коммерческую информацию у истца либо воспрепятствовать заключению договора между истцом и третьим лицом.
Суд по собственной инициативе, без обоснованного заявления кого-то из участников может вынести на обсуждение обстоятельства, которые говорят о недобросовестности при переговорах.
Гражданский кодекс устанавливает открытый перечень критериев недобросовестности при ведении переговоров, при выявлении одного из которого суд имеет право прямо применить нормы о возмещении убытков, возникших вследствие злоупотребления правом. На практике судом могут быть применены и иные критерии признания поведения недобросовестным, например, несообщение о возможных препятствиях к заключению договора или о необходимости получить одобрение сделки или отсутствие у переговорщика полномочий на заключение договора.
В большинстве подобных дел суды обосновывали отказы ссылаясь на недоказанность противоправного поведения ответчика в переговорах.
В Определении от 29.01.2020 №305-ЭС19-19395 Верховный суд РФ сформулировал, что для наступления преддоговорной ответственности, должны быть в наличии два условия в совокупности: неоправданность прекращения переговоров и наличие обстоятельств, при которых другая сторона переговоров не могла разумно ожидать их прекращения.
